Уроки сторителлинга
от Паоло Соррентино
Обычно автор ради правдоподобия раскрывает абзац целиком, рефлексирует над написанным первым предложением абзаца или развивает его в действиях героя. А Соррентино отдает все это удовольствие читателю.
Я встречал, что в американских публикациях Соррентино называют анти-сторителлером. Дело в том, что в своих фильмах и особенно в сериале «Молодой Папа» Соррентино уходит от стандартных методик построения истории, которые использует Голливуд и на которых построено большинство популярных сериалов. Вместо этого в Молодом Папе он предлагает некоторые завораживающие и порой абсурдные картины, которые сделаны так, что затягивают зрителя не меньше правильно выстроенной истории.
Но это если рассматривать Соррентино как режиссера. Если обратиться к нему, как к рассказчику историй, например, прочитав его книжку с историями «Не самое главное», о которой я говорил в предыдущем тексте, то можно обнаружить несколько интересных идей, уроков и поводов для писательского вдохновения. Да, его истории построены иначе, чем голливудские, пиксаровские или нетфликовские нарративы. И они увлекательны, смешны и притягательны не меньше историй массовой культуры.
Но это если рассматривать Соррентино как режиссера. Если обратиться к нему, как к рассказчику историй, например, прочитав его книжку с историями «Не самое главное», о которой я говорил в предыдущем тексте, то можно обнаружить несколько интересных идей, уроков и поводов для писательского вдохновения. Да, его истории построены иначе, чем голливудские, пиксаровские или нетфликовские нарративы. И они увлекательны, смешны и притягательны не меньше историй массовой культуры.
Что это такое
Книга Соррентино «Не самое главное» построена достаточно просто. Это два десятка черно-белых фотографий людей, для которых Соррентино придумал биографии. Биографии сделаны глубоко, трагично и смешно. Прочитал рассказ — и уже не можешь забыть о человеке.
Кажется, что в этих рассказах нет привычного всем сторителлинга. Первые пару рассказов можно прочесть в ознакомительном фрагменте книги, из чего можно составить впечатление о том, как создает истории Соррентино.
Книга Соррентино «Не самое главное» построена достаточно просто. Это два десятка черно-белых фотографий людей, для которых Соррентино придумал биографии. Биографии сделаны глубоко, трагично и смешно. Прочитал рассказ — и уже не можешь забыть о человеке.
Кажется, что в этих рассказах нет привычного всем сторителлинга. Первые пару рассказов можно прочесть в ознакомительном фрагменте книги, из чего можно составить впечатление о том, как создает истории Соррентино.
Как это сделано
Соррентино отталкивается от фотографии человека. Портреты сделаны талантливым фотохудожником Якопо Бенасси и сами собой являются произведениями искусства. Когда я ходил на курсы литературной мастерской петербургского писателя Андрея Аствацатурова, Андрей говорил нам о том, что для того, чтобы выбрать хороший художественный ракурс для описания сцены, характера или места действия, стоит описывать картины или фотографии хороших художников. Потому что там художник уже сделал за вас большую работу: выбрал ракурс, подобрал цвета и свет, собрал эмоции. Художник уже выбрал рамку и подарил нам готовый сюжет. Он статический, но его можно развивать в тексте, потому что это уже почти готовый продукт. От фотографии легко отталкиваться в создании текста. Можно взять этот прием на заметку.
Все истории этой книжки берут старт от портретов, а значит все они о людях. В интересной истории так и должно быть, она должна быть о людях. Он берет из фотографий заметные элементы внешности: большой нос, некрасивость, лысины, хорошие зубы. И показывает, как эти элементы срабатывают в жизни людей, о которых он пишет. Как некрасивый человек может быть маниакальным и успешным соблазнителем. Как красивая женщина может быть несчастна. Что чувствует полный человек и как его полнота мешает ему выбраться из сложной ситуации. И так далее.
Но фотографии статичны. Как сделать этих людей живыми? Соррентино после представления героя сразу пускает в ход действие, это можно заметить если проследить за тем, как сделаны первые предложения его историй:
Соррентино отталкивается от фотографии человека. Портреты сделаны талантливым фотохудожником Якопо Бенасси и сами собой являются произведениями искусства. Когда я ходил на курсы литературной мастерской петербургского писателя Андрея Аствацатурова, Андрей говорил нам о том, что для того, чтобы выбрать хороший художественный ракурс для описания сцены, характера или места действия, стоит описывать картины или фотографии хороших художников. Потому что там художник уже сделал за вас большую работу: выбрал ракурс, подобрал цвета и свет, собрал эмоции. Художник уже выбрал рамку и подарил нам готовый сюжет. Он статический, но его можно развивать в тексте, потому что это уже почти готовый продукт. От фотографии легко отталкиваться в создании текста. Можно взять этот прием на заметку.
Все истории этой книжки берут старт от портретов, а значит все они о людях. В интересной истории так и должно быть, она должна быть о людях. Он берет из фотографий заметные элементы внешности: большой нос, некрасивость, лысины, хорошие зубы. И показывает, как эти элементы срабатывают в жизни людей, о которых он пишет. Как некрасивый человек может быть маниакальным и успешным соблазнителем. Как красивая женщина может быть несчастна. Что чувствует полный человек и как его полнота мешает ему выбраться из сложной ситуации. И так далее.
Но фотографии статичны. Как сделать этих людей живыми? Соррентино после представления героя сразу пускает в ход действие, это можно заметить если проследить за тем, как сделаны первые предложения его историй:
Эльзина Марине родилась в Ферраре в 1940 году, а в 1958 она впервые прошлась, покачивая бедрами. (Эльзина Мароне)
Если коротко, его личность можно описать знаменитой фразой, которую он выдал первой жене пятнадцать лет назад в разгар долгой и изматывающей перепалки. Он произнес: «Да, конечно, Летиция, я бы мог судить обо всем справедливо и беспристрастно, но я выбрал жизнь». (Роберто Каппа)
Ночью, лежа в постели, прежде чем уснуть, она всегда вспоминает поздний августовский день, когда нечаянно увидела из коридора, как отец сидит на кухне и плачет. (Ада Бакко)
Это Марцио Пелле. Второго июля он подал судье прошение: разрешить ему присутствовать на похоронах жены, Эльзы Травальоли. Суд прошение отклонил. (Марцио Пелле)
Некоторые рассказы Соррентино пишет от первого лица, как например «Иления»:
Меня зовут Иления. Первая буква — «И». Мне тридцать восемь лет. У меня было восемь мужчин, в жизни я не к чему не стремлюсь.
Для понимания того, как Соррентино запускает рассказ, этих примеров достаточно. Все двадцать с лишним историй начинаются примерно так: вводится герой (просто через имя, может быть, возраст) и тут же запускается конфликт: «прошлась, покачивая бедрами», «фразу, которую он выдал первой жене в разгар долгой и изматывающей перепалки», «вспоминает день, когда она нечаянно увидела из коридора, как отец сидит на кухне и плачет». Этих предложений достаточно, чтобы заинтриговать. Почему плачет отец? Почему они ссорятся? Перед кем она прошлась, покачивая бедрами?
Ада Бакко (фото из книги Паоло Соррентино "Не самое главное")
С другой стороны, уже в первом предложении Соррентино дает ту информацию, которая будет движущей силой всего рассказа. Основную проблему или преимущества героя, которые будут появляться всегда в сложных обстоятельствах жизни. Эльзина Марине будет покачивать бедрами в самые важные моменты своей биографии. Это намек на ее главный мотиватор — сексуальность. Ада Бакко видит плачущего отца, он оплакивает умершую жену, мать Ады. Всю жизнь она будет возвращаться к этому моменту своей биографии. Всю жизнь она будет встречать слабых мужчин, которые в сложной ситуации ведут себя как отец тогда на кухне. «Разве можно привыкнуть к тому, что человек, который должен защищать тебя, плачет?» Иления говорит о том, что у нее было 8 мужчин, и рассказ строится вокруг встреч и расставаний с мужчинами. Она ни к чему не стремится, поэтому в решающий момент остается всякий раз бездеятельной, что приводит к трагедиям. Впрочем, в конце рассказа она совершает единственное собственное действие навстречу мужчине, на этом рассказ обрывается. Там можно, в принципе, начать другой рассказ.
Этой постройкой всего произведения вокруг первого тезиса Соррентино дает своим произведениям необычайную плотность и единство. Все крутится вокруг одной оси, которая задана сразу. С другой стороны, вокруг такого серьезного стержня можно накрутить массу других вещей, и он оставляет место для того, чтобы читатель придумывал их сам. Он выхватывает куски из жизни человека, оставляя огромные лакуны, которые каждый читающий заполняет по-своему. Благодаря этому его произведения (фильмы тоже) дарят интеллектуальное удовольствие. Мы всегда не только читаем и смотрим, но и придумываем вместе с автором.
Этой постройкой всего произведения вокруг первого тезиса Соррентино дает своим произведениям необычайную плотность и единство. Все крутится вокруг одной оси, которая задана сразу. С другой стороны, вокруг такого серьезного стержня можно накрутить массу других вещей, и он оставляет место для того, чтобы читатель придумывал их сам. Он выхватывает куски из жизни человека, оставляя огромные лакуны, которые каждый читающий заполняет по-своему. Благодаря этому его произведения (фильмы тоже) дарят интеллектуальное удовольствие. Мы всегда не только читаем и смотрим, но и придумываем вместе с автором.
Юмор
Все рассказы смешны. В основном он использует физиологию: похоть персонажа, его полноту, лень, глупость, злость. А смешно это потому что человек пытается быть противоположным своей физиологии. Например, Эльзина Марине, та, что покачивает бедрами, сексуальная и красивая женщина, пукает в самые странные моменты своей жизни. Но она стремиться вести себя как аристократка и живет вполне соответствующе. Или Париде Бруссотти — некрасивый, с вечно влажными губами. Но его стремление — соблазнять. И он соблазняет. И каждый раз, стесняясь, вытирает свой мокрый рот, чтобы не было видно, что он маньяк. Такое есть у каждого персонажа рассказов.
Наверное, Соррентино хочет сказать о том, что все люди не те, кого они из себя корчат. А может, он ничего не хочет сказать, просто потешается. Но все равно приходит на ум резкий контраст физиологии и характера, тела и интеллекта его героев. Одни стремятся к чему-то своим телом, но им мешает интеллект, другие — умны, но у них проблемы с телесностью. У него красивые женщины почти всегда путаются с серыми личностями. Так работает внутренний конфликт, которые всегда проявляется при встрече со сложностями еще ярче. И порой это выглядит смешно.
Короткие абзацы
Почти каждое предложение это абзац. Он высказывает мысль, дает действие и никак его не развивает. Ему нет необходимости что-то доказывать, размышлять о сказанном. Герой что-то сказал и точка. Герой что-то сделал и все. У него в жизни было вот это. И достаточно.
В коротких абзацах — океан пространства для того, чтобы додумать. Обычно автор ради правдоподобия раскрывает абзац целиком, рефлексирует над написанным первым предложением абзаца или развивает его в действиях героя. А Соррентино отдает все это удовольствие читателю. Он только наметил — а продолжить может любой. Но то, что он наметил — самое важное из жизни героя, поворотные точки. Почти каждый такой абзац разворачивает сюжет. Поэтому после рассказа остается чувство, что прочел не пять страниц текста, а роман.
Все рассказы смешны. В основном он использует физиологию: похоть персонажа, его полноту, лень, глупость, злость. А смешно это потому что человек пытается быть противоположным своей физиологии. Например, Эльзина Марине, та, что покачивает бедрами, сексуальная и красивая женщина, пукает в самые странные моменты своей жизни. Но она стремиться вести себя как аристократка и живет вполне соответствующе. Или Париде Бруссотти — некрасивый, с вечно влажными губами. Но его стремление — соблазнять. И он соблазняет. И каждый раз, стесняясь, вытирает свой мокрый рот, чтобы не было видно, что он маньяк. Такое есть у каждого персонажа рассказов.
Наверное, Соррентино хочет сказать о том, что все люди не те, кого они из себя корчат. А может, он ничего не хочет сказать, просто потешается. Но все равно приходит на ум резкий контраст физиологии и характера, тела и интеллекта его героев. Одни стремятся к чему-то своим телом, но им мешает интеллект, другие — умны, но у них проблемы с телесностью. У него красивые женщины почти всегда путаются с серыми личностями. Так работает внутренний конфликт, которые всегда проявляется при встрече со сложностями еще ярче. И порой это выглядит смешно.
Короткие абзацы
Почти каждое предложение это абзац. Он высказывает мысль, дает действие и никак его не развивает. Ему нет необходимости что-то доказывать, размышлять о сказанном. Герой что-то сказал и точка. Герой что-то сделал и все. У него в жизни было вот это. И достаточно.
В коротких абзацах — океан пространства для того, чтобы додумать. Обычно автор ради правдоподобия раскрывает абзац целиком, рефлексирует над написанным первым предложением абзаца или развивает его в действиях героя. А Соррентино отдает все это удовольствие читателю. Он только наметил — а продолжить может любой. Но то, что он наметил — самое важное из жизни героя, поворотные точки. Почти каждый такой абзац разворачивает сюжет. Поэтому после рассказа остается чувство, что прочел не пять страниц текста, а роман.
Что из этого можно взять себе
Конечно, в писательском инструментарии Соррентино гораздо больше техник и приемов, чем те несколько, что я описал. Но из того, что увидел я при первом прочтении можно взять на вооружение следующие вещи:
Конечно, в писательском инструментарии Соррентино гораздо больше техник и приемов, чем те несколько, что я описал. Но из того, что увидел я при первом прочтении можно взять на вооружение следующие вещи:
- В первом предложении выдавай основной мотиватор героя рассказа, его главную особенность. И в течение всего рассказа на этот стержень накручивай все остальное. Эта особенность пусть обуславливает его главное стремление и цель. Все конфликты должны быть направлены против этого стремления. По сути, первое предложение это концовка рассказа. Если переместить первое предложение в конец рассказов Соррентино, то оно будет резюмировать все написанное. И иногда он так и делает — еще раз пишет в конце то, с чего начинался рассказ.
- Можно использовать контраст физиологических (врожденных) качеств героя и его интеллектуальные, духовные или бездуховные (приобретенные) стремления. Можно сталкивать их лбами и это будет смешно. Помимо юмора это еще и неплохой внутренний конфликт.
- Не развивать абзацы. Одно предложение, одно утверждение, одно качество или момент из жизни. Рассказы Соррентино — тезисы жизни персонажа. Все остальное читатель разовьет сам. Благодаря этому истории становятся намного более емкими, чем тот объем, что они занимают на бумаге.
- Отталкиваться лучше всего от готового произведения. Например, фотография или картина, сделанные хорошим художником — уже отличное начало. В них проделана самая важная работа — выбран ракурс, показаны эмоции, подчеркнуты качества человека. Описывая фотографии легче запускать сюжет. Работаешь с крутым соавтором, который заметил что-то необычное и зафиксировал. Твое дело — развить это. К тому же хорошие фотографии здорово провоцируют воображение.
Может быть, потому и кинокартины Соррентино необычайно фотографичны. Они дают шанс поразмыслить над кадром.